Март, октябрь, Мальва

«Автофикшен Любы Макаревской — обжигающий разговор о сексуальности и эмоциональной зависимости, о попытках спасения и о познании себя. Читатели могут отнестись к этой прозе как к приглашению „узнать другого“ — слишком близко, слишком интимно, слишком неловко для „комфортного
чтения“. Но фокус... в том, что тут уже есть другой — собака Мальва. Ее мир закрыт для нас — но она всегда рядом. Мы не знаем, что она понимает о жизнитех,кто рядомс ней, но ее присутствие делает эту жизнь глубже, а чувственная проза становится, парадоксальным образом, целомудренной и гер-
метичной. И если читатель не „узнает другого“ — потому что человек все равно никогда не рассказывает всего! — он узнает время, в которое рядом с ним жили, тосковали, любили Мальва и Люба. Время страха, №, прощаний; время секса и книг; время эпиграфов с разных планет», — Лев Оборин, поэт, литературный критик.